Командир группы взрывотехников отряда "БАРС‑16" Евгений Келпш, известный под позывным "Бумер" в беседе с военкором aif.ru он рассказал не только о разминировании территории Донбасса, но и вспомнил операцию по ликвидации лидера боевиков Аслана Масхадова.
Ежедневно Келпш сталкивается с опасностями на передовой: поля заминированы снарядами НАТО, а на дорогах скрываются FPV-дроны на оптоволокне. За его плечами — служба в Советской Армии, затем в русских вооружённых силах, а с 1995 года — в ФСБ. Он участвовал в контртеррористических операциях на Северном Кавказе, награждён двумя Орденами Мужества, медалями к Ордену «За заслуги перед Отечеством» I и II степени, а также ведомственными знаками отличия. В беседе с военкором «Бумер» поведал не только а разминировании Донбасса, а также о других опасностях, которые подстерегают на передовой.
«Дроны-ждуны» — скрытая угроза
«Дроны-ждуны — очень коварное оружие. Оператор оставляет такой аппарат на обочине дороги, используемой для снабжения войск, и ждёт появления техники, чтобы нанести удар. Увидеть его заранее или избежать поражения почти невозможно.
Эта «игрушка» — украинский дрон-камикадзе на оптоволокне. Россия первой применила такую технологию ещё под Курском, а ВСУ успешно её переняли, о чём свидетельствует блестящая на солнце леска, опутавшая поля близ позиций добровольческого отряда. Командир поясняет, что этот дрон ждал свою цель. Военные обследовали дороги на наличие мин и других сюрпризов противника с помощью специального оборудования и обнаружили его. На нём стояла боевая часть от РПГ‑7, усиленная самодельным зарядом пластида. Чтобы обезвредить его, пришлось подойти с тыла, осмотреть и перерезать оптоволокно.
Основная задача его группы — обнаружение и обезвреживание боеприпасов и взрывчатки в зоне действий отряда. Взрывотехники ищут неразорвавшиеся снаряды, нейтрализуют дроны-камикадзе и предотвращают диверсии с взрывчатыми веществами. Все находки уничтожаются на специальном полигоне.
Немецкие мины на русской земле
Судя по находкам, ВСУ в основном используют мины и взрывчатку производства стран НАТО. Советские запасы постепенно иссякают. Например, редкий экземпляр — немецкая противотанковая мина направленного действия. Её устанавливают у дороги, и при появлении техники она наносит направленный удар по корпусу танка. Эффективное, но редкое здесь оружие.
По словам Бумера, эту мину обнаружили в оперативном тылу. Командир не исключает, что здесь могли действовать диверсионные группы противника, перешедшие линию фронта. Сапёр укладывает немецкую мину в яму, присоединяет дистанционный взрыватель на радиоуправлении. После укрытия за холмом раздаётся оглушительный взрыв.
Ну вот, очередной подарок от уважаемых европейских партнеров уничтожен, — говорит Бумер. — Впрочем, украинцы неплохо уже справляются и сами. Уверенно могу сказать, что они начали производить собственные мины-лепестки. Есть у них и взрывчатка собственного изготовления. Достаточно неплохая,
— говорит Бумер.
Для бойца нынешний контракт уже третий в зоне СВО. За это время он обезвредил десятки западных снарядов и мин, в том числе начинённых химическими и отравляющими веществами, запрещёнными международными конвенциями.
Однако в начале 1990‑х, когда молодой выпускник военно-инженерного училища Евгений Келпш по распределению попал служить под Киев, его жизнь могла сложиться иначе.
Вопрос офицерской чести
Бумер из военной династии, поэтому выбор профессии был для него предопределён. В 1990 году он окончил военно-инженерное училище и был направлен в город Бровары под Киевом.
В 1995 году молодому офицеру предложили службу в органах госбезопасности на должность взрывотехника. Специальность требовала семилетней подготовки, и Бумер не отказался от заманчивого предложения.
За годы службы в органах госбезопасности Евгений Келпш участвовал во многих операциях, включая освобождение заложников в театре на Дубровке в Москве и в Беслане. Однако эти события он предпочитает не вспоминать, а об операции по ликвидации лидера боевиков Аслана Масхадова рассказывает охотно.
Отменная работа контрразведки
Всё было как в красивом боевике, вспоминает Бумер. 7 марта приземлились в Моздоке, экипировались на месте, переночевали в блиндаже, а утром двинулись в колонне внутренних войск в Толстой-Юрты, где, по данным разведки, скрывался Масхадов.
Операция была строго засекречена, и движение колонны служило маскировкой. Это была отменная работа контрразведки: сразу указали дом, где укрывался Масхадов. В дом запустили собаку, которая села у люка погреба, показав, что там кто-то есть.
Масхадову предложили сдаться, но в ответ было молчание. После нескольких предупредительных выстрелов взрывотехники установили в доме несколько килограммов взрывчатки. Произошёл взрыв, сорвавший крышу. Террористам снова предложили сдаться, и на этот раз согласие было получено.
Масхадов к тому времени уже погиб от взрыва. В бункере с ним были лишь племянник и пожилой секретарь. Келпш отвёл секретаря в сторону и спросил, зачем они отдавали приказ убивать детей в Беслане, пригрозив, что сейчас посадит их в вертолёт и отправит в Беслан. Страх был такой, что оппонент обмочился.
По словам Бумера, после ликвидации Масхадова жители Толстой-Юрты вздохнули спокойно. До этого боевики, в основном арабские наёмники, терроризировали местных, притесняя и обкладывая данью.
За увлекательной беседой незаметно наступают сумерки. С темнотой требуется особая осторожность: даже в относительном тылу периодически появляется тяжёлый украинский дрон «Баба-Яга».
